Историческая реконструкция — явление уже не самое новое в наше время. Никогда, однако, оно не считалось у нас чем-то таким, что можно было бы соотнести с левым движением (хотя автору этой статьи известен товарищ, как минимум, серьёзно занимавшийся этим делом). Это не удивительно. Самые популярные у наших реконструкторов исторические сюжеты или откровенно отдают реакционной романтикой (средневековье, немецкие войска во Вторую мировую), или легко поддаются правому истолкованию («наполеоника», солдаты Великой отечественной). Кроме того, реконструкция — дело затратное, стало быть, не всегда доступное среднему левому активисту, не обладающему значительными финансами, в отличие от молодцеватых менеджеров, ценящих всякие «мужские» развлечения.
Строго говоря, реконструкция не должна сводиться исключительно к реконструкции военной истории. Да и военную историю можно понимать несколько глубже, чем это у нас сейчас принято. Во всяком случае, во многих западных странах историческая реконструкция понимается в том числе как смежная с экспериментальной археологией дисциплина. Об этом её свойстве мы и поговорим для начала.
Историография могла бы многое сделать в области новейшей истории методов изучения прошлого. Автору этой статьи пока не попадались работы посвящённые исторической реконструкции, но о ней наверняка уже написано достаточно, так что не претендуя на оригинальность, попробуем дать рассматриваемому нами феномену марксистское истолкование. Первое, что стоит заметить, так это то, что методы исторического исследования стоят в прямой зависимости от уровня развития средств производства и производительных сил. Если раньше круг профессиональных историков был достаточно узок в силу монополии господствующих классов на интеллектуальную деятельность, то теперь, кроме самого научного сообщества мы имеем множество энтузиастов в лице того же движения реконструкторов. Тут надо быть осторожным, ибо мы уже отмечали, что социальный состав реконструкторов всё же ещё нельзя считать «левым». И тем не мене, дорога в эту среду не является закрытой и для высококвалифицированных рабочих, обладающих относительно высоким в наше время достатком.
Во всяком случае, высвободившееся в результате развития способа общественного производства свободное время позволяет уже именно «делать», «производить», «ковать» или, проще говоря, реконструировать прошлое. Теперь история (как и многие другие науки) в гораздо большей степени напоминает производство. И не стоит пренебрегать этими новыми веяниями из-за того, что идут они из стана любителей. Во-первых, это далеко не всегда именно любители (студентов исторических факультетов среди реконструкторов более чем достаточно), во-вторых, все науки или научные методологии так или иначе рождены любительской инициативой. Был ли Геродот профессионалом? И не является ли экспериментальный метод естественных наук продуктом любительской активности «непрофессионалов» вроде Фрэнсиса Бэкона, чьим призванием была скорее государственная служба? Стоит заметить и то, что материальная база исследователей теперь гораздо более развита, чем раньше — взять хотя бы те же персональные компьютеры и их программное обеспечение. О новых принципах организации исследовательского сообщества говорить и вовсе излишне.
Однако же история является далеко не только объектом исследования, да и историки не являются абсолютно отвлечёнными от жизни, этакими роботами-патологоанатомами, препарирующими ушедшие в прошлое культуры, формации и цивилизации. История не закончилась, как не закончились жизнь и борьба, а значит реконструкция точно, так же как и всё остальное знание об истории, включена в них. В первую очередь стоит помнить о таком методе политической активности, как культурно-просетительская деятельность. Реконструкция в этом отношении может очень сильно помочь левым. Кстати, это уже поняли во Франции. Одна из тамошних леворадикальных партий — Lutte Ouvrière («Рабочая борьба») ежегодо проводит собственный фестиваль. На нём значительная часть участников занимается рядом научно-популярных проектов. Среди прочего можно найти и реконструированную средневековую деревню с кузницей и другими характерными её атрибутами.
Но есть у исторической реконструкции и другой смысл — милитарный. Вот этой компоненты левым крайне не хватает. В отличие от националистов, которые скорее приходят в реконструкцию из сферы военно-спортивной подготовки, нам следует идти в обратном направлении. Начиная с научного подхода к изучению истории, нам следует идти к военно-спотривной подготовке — по этому показателю левые, как известно, проигрывают своим противникам. И здесь важно разработать ряд новых для отечественного реконструкторского сообщества сюжетов. Один из них, кстати, совсем недавно стал разрабатываться в Санкт-Петербурге. Группа энтузиастов военной истории к ночи музеев, прошедшей 18-го – 19-го мая, подготовила реконструкцию республиканского отряда времён гражданской войны в Испании. Сюжет не только интересный, но и лёгкий в освоении. Гражданская одежда милиционной республиканской армии, относительно легко доступные образцы советского стрелкового оружия и многое другое делают его гораздо более доступным, чем наполеонику, средневековье и древний мир. При даже при малой толике фантазии можно найти ещё целую кучу революционных сюжетов, привлекательных, кроме прочего, своей новизной и экзотизмом. Начиная с гарибальдийцев-краснорубашечников, и заканчивая кубинской революцией.
